Он слышит колокольный звон.

Похоронный.. ?

У него не было похорон.
Был обряд, принятый в Хомре. Был тоскующий по нему король.

Тоцука не был жесток. Так было предначертано.
Создатель бережно выводит кистью картину их будущего; будущего каждого, а кто такой Тоцука, чтобы противиться?

•••

- Синий тебе к лицу, - улыбка не сходит с его лица, пока длинные тонкие пальцы сами собой затягивают корсет на хрупкой девичьей фигуре. - Выглядишь как настоящая принцесса.
Этот невинный флирт с совсем ещё юной девочкой сходит ему с рук, как и всё остальное.

Анна - необычная девочка. Необыкновенная.
Этот ребёнок до неприличия мудр и развит не по годам для её возраста.

Тоцука смеётся, завершая один из своих дизайнерских шедевров - сапфировое платье в крупных розах.
- Это не перебор? Почему не красное?

Тоцука смеётся, трепля по огненным вихрам Яту.
Мисаки - живой, яркий, маленький кострик. По сравнению с пламенем Короля он подобен пламени спички.

Тоцука смеётся, активно споря с самим собой.
Не спичка. Кострик. Он не потухнет мгновенно. Он будет греть всех, кого подпустит к себе достаточно близко.

Этот загадочный тихий паренёк, Фушими; Тоцука знает, как он чувствует себя во всём этом балагане.
Хомра прекрасна в своей хаотичной действительности. Ята отлично вписался в эту жизнь. Фушими же это чуждо.

Татара лишь понимающе улыбается, пожимая плечами, когда узнаёт о нашумевшем предательстве.
Парень нашёл себе место. Структурированное, дисциплинированное, абсолютно подходящее его темпераменту, и способное оценить все его немереные способности.

- Алых платьев в её жизни будет до безумства много. Пусть пока насладится разнообразием.
Татара отдаёт должное - в качестве королевы Синих, Анна была бы бесподобна. Только уготована ей была иная участь. Впрочем, девочка совсем не возражала.

Он прикрывает глаза; погружается в алое безумие - кровь, пламя, волосы их Короля.
Анна тонет - алый пожирает её молочно-белую кожу, и Тоцуке так хочется занять место этого всепоглощающего алого.

•••

Губы касаются обнажённого плеча - почти алые на этой белизне, отливающей лунным светом.
Тоцука знает, что подарить своей любимой девочке на коронацию.

Анна была бы счастлива, не будь этого титула, будь живы двое её любимых людей.
Она поцелована самой судьбой, в алый рот губам Тоцууки, воплощающем самые дикие девичьи мечты в реальность.

Красные Короли спят этой ночью особенно крепко - Микото подобно спящей красавице в своём хрустальном гробу, с повязанным собачьей верностью принцем рядом, отчаянно прячущим невыплаканное сожаление за стёклами своих очков в тонкой оправе.

Тоцука знает - ему ещё не время просыпаться; но так хочется нарушить все заповеди...
Анна чуть хмурится во сне, её серебристые волосы падают на лицо и на подушку; Тоцука усмехается, ловя их и пропуская сквозь пальцы, тонкие, похожие на сказочные нити и струящиеся песком.

Их губы соприкасаются одновременно - когда Синий Король возвращает к жизни Красного; правление несостоявшегося нового Короля Хомры обрывается поцелуем новоявленного Бесцветного.
- Я сплю?

Прикрыв глаза и уткнувшись в её маленький лоб, Татара с улыбкой кивает.
- Спишь, моя принцесса.

Ещё не настало время просыпаться ей.
Просыпается Микото. А город, как и полагается, засыпает.

Никто из них, вырванных и пленённых безмятежными снами, даже не подозревает, что истинное зло, с которым им предстоит столкнуться, уже пробудилось.
Потусторонний смех Татары разливается ядом, скатываясь градом с небес, окутывая Шизуме подобно куполу.

В конце концов, кто он такой, чтобы противиться своей судьбе?
Впрочем, у его бывших товарищей есть все шансы остановить его. Пока ещё не поздно.